11.03.2014 в 22:27
Автор совсем забыл, что все сказки он поименовывает.
Первая сказка: «Эбигейл-зодчий», вторая: «Об Амелии и Ричарде»
сказка II, 1 122 словаДорогой мой друг, ты когда-нибудь задумывался, за что так ненавидят друг друга южане и северяне? Если говорить точнее, то почему невзлюбили друг дура надорцы и кэналлийцы? Так вот я расскажу историю, с чего началась их вражда...
Жила некогда на свете герцогская дочь, прекрасная, как южный рассвет. Губы ее были алыми, как лепестки роз, кожа бела, как снег на вершинах Дэспера, а глаза голубы, аки морские глубины, на которые красавица смотрела каждый день в замке своего отца, а затем и брата, волосы черны, как ночь. Но не только красотой блистала юная герцогиня: графы и герцоги со всех уголков Талигойи (да, наша страна называлась тогда именно так, а не Талиг, как кличут ее ныне) приезжали спросить совета у нее и ее брата. Но был у герцогини Амелии один недостаток: была она своевольна и строптива, всем сватам от ворот поворот давала. Но Ромео, брат ее старший и единственный, не мог нарадоваться на сестру, что их отчий дом покидать не желала.
В то время в герцогстве Надор жил герцог с тремя сыновьями: старшим Аланом, средним Филиппом и младшим Ричардом. Старшие братья жили по заветам отца: не работали, развлекались да пиры закатывали. А младший, видя, во что превращается отцовский дом, что бедность уже стоит на пороге, покинул этот праздный замок и отправился на заработки. Работал он и в Эпине, и в Придде, даже в столице бывал, вместе с зодчими храмы закладывая, и, наконец, привела его судьба в Кэналлоа.
Красив благодатный край Повелителей Ветров. Море, виноградники, сады, солнце – всем этим славна земля Кэналлоа. Работал юный герцогский сын и в виноградниках, виноград под палящим солнцем собирая, и в порту, и в садах. Там его и заприметила Амелия, по саду гуляючи. Любовь часто вспыхивает незаметно, миг ее нет, а вдруг – и есть. Юная герцогиня полюбила статного трудолюбивого юношу, что, не жалуясь на жар, работал везде, где ему указывали. Сначала тайно, через подругу-служанку передавала подарки: то крынку освежающего напитка, то лишнюю гроздь винограда, а затем и решилась сама выйти к понравившемуся ей юноше. Ричард же был очарован сначала красотой, а затем и мудростью Амелии. Была она не такая, как привычные молочные сестры – тихие и смирные, а подобной южному ветру, то ласковой, а то жгучей и яростной. Могли они часами спорить о бытии, обо всем, о мире и, конечно, о любви. Сначала не хотел Ричард ломать жизнь любимой: где это видано, чтобы герцогская дочь за третьего сына замуж выходила? Но затем, поддавшись уговорам любимой, пошел к ее брату руки Амелии просить.
Выслушал Ромео просьбу внимательно, посмотрел на Амелию, что только на Ричарда смотрела, из всех присутствующих выделяя, подумал, да и отказал. Любил молодой герцог свою сестру, да и знал, что одной любовью сыт не будешь. В то время к ним как раз халиф из дружественного Халифата сватов прислал. Не любила халифа Амелия, но Ромео полагал, что полюбит, да и дружны они были трое с раннего детства. Отказал Повелитель Ветров, да чтобы сестру в искушение не вводить, выгнал юного графа со своей земли.
Горевал Ричард, горевала Амелия, но поделать в одиночку ничего не могли. И отправился тогда младший сын герцога Надора в отчий дом, братьев о помощи просить. И Амелия тоже не сидела сложа руки, как благочестивой дочери герцога положено, написала она письма халифу да кузену, о помощи умоляя. Передела письма эти она через кэцхен, подружек своих, с которыми в море вместе купаться ходила. Гневался халиф, но любил он Амелию, счастья ей желал, и решил помочь, с кузеном Ротгером переговорив.
А братья тем временем прибыли на Марикьяре. Прослышав о будущей свадьбе, прибыли туда купцы заморские, барды и трубадуры, в Алвасете с острова отправляясь. Среди них и рассчитывали затеряться братья. Да не легко это было: южане не северяне, иные они. Куда не прибивались братья, везде чужими выглядели. Не договорить Амелия заранее с кузеном, то ничего бы и не получилось у герцогских сыновей.
Нашел их Ротгер, помог приодеться, на гаийфский манер накрахмалив и накрасив (вы же все знаете, что гаийфские торговцы аки девы красные красятся да в ленты-шелка наряжаются), да и вручил брату младшему перстенек, что его сестра на среднем пальце всегда носила. Был перстенек красив, да узок. С трудом Ричард перстень любимой на мизинец надел.
Так предстали братья в караване купеческом перед герцогом Ромео. Не узнал Повелитель Ветра того, кого с месяц прогнал, да сестра его свое колечко заприметила, незаметно ночью из спаленки выскользнула, подруг-ведьм сторожить да за себя говорить оставивши. Той же ночью сбежали Амелия с Ричардом, а их сопровождать и в пути им помогать отправились старшие сыновья герцога Надора и кузен Ротгер.
На следующее утро послал Ромео слуг разбудить Амелию. Подошли слуги к спальне, а кэцхен голосом Амелии отвечают, де встала она, одевается. Вернулись слуги к герцогу, так и так сказали, одевается герцогиня. Ждет Ромео час, ждет другой, а затем и сам к сестре пошел. Постучал, а кэцхен, герцога почувствовав, врассыпную бросились, в море скрываясь. Постучал Повелитель Ветра еще раз, а в ответ тишина. Постучал в третий, а затем и дверь выломал. Смотрит: пуста спальня, только занавески на ветру колышутся. Рассвирепел, приказал искать беглянку, порт и дороги перекрыв. Да поздно: успели беглецы по дорогам в Придду въехать.
Скачут беглецы, скачут, уже лошадей первых загнали, к Талигойской Розе за помощью спеша. Но тут пыль позади показалась: погоня уже рядом. Взмолилась тогда Амелия, к ветра обращаясь:
– Четыре Ветра, что вольно по просторам гуляют, помогите нам, прошу, укройте, погоню отведите.
Пожалели ветры красавицу, дочь старого-доброго Повелителя, что некогда сберечь не смогли. Поднялся ураган, погоню останавливая. Скачут беглецы дальше. Скачут, опять погоня рядом. Взмолилась опять Амелия, к волнам реки, что только пересекли, обращаясь:
– Четыре волны, что свободно гуляют на просторе, защитите, молю.
Послушались Амелию четыре волны, взбурлила река, мосты разрушая, да броды заливая. Отстала опять погоня. Скачут беглецы дальше. Опять погоня настигает. Взмолилась в третий раз Амелия:
– Четыре молнии, что людей обогревают и защищают, молю, отведите беду.
Послушались герцогиню четыре Молнии, встали за спиной у беглецов четыре огненных стены. Опять отстала погоня. Уже совсем близко стены Кабитэлы (именно так когда-то звалась столица наша Оллария), опять дым за спиной у беглецов коромыслом. Опять молит Амелия заступников людских.
– Четыре скалы, что тверды и незыблемы, молю, защитите, укройте!
Послушались Амелию четыре Скалы, встали горным хребтом, отделяя беглецов от погони.
Наконец достигли Амелия с братьями стен дворца, опять рядом погоня. Остались братья, путь погоне пригораживая, а Ричард с любимой к Талигойской Розе-заступнице бросились, дабы обвенчали их по всем правилам, чтобы никто уже не мог разделить влюбленные сердца. Вняла королева мольбе влюбленных, помогла обвенчаться, вышли они к Ромео с погоней прибывшему, уже мужем и женой. Разгневан был Повелитель Ветров, да простил сестру. Но с тех пор больше не виделись они, а южане невзлюбили северян, их самых прекрасный цветок отнявший, а северяне – южан, что любви мешали. Так и началась вражда, а Ричард с Амелией жили счастливо, да не долго: чума унесла их в один день и час, лютовала в ту пору эта напасть а Надоре, как насланная, на иные герцогства не перебрасываясь...
URL комментарияПервая сказка: «Эбигейл-зодчий», вторая: «Об Амелии и Ричарде»
сказка II, 1 122 словаДорогой мой друг, ты когда-нибудь задумывался, за что так ненавидят друг друга южане и северяне? Если говорить точнее, то почему невзлюбили друг дура надорцы и кэналлийцы? Так вот я расскажу историю, с чего началась их вражда...
Жила некогда на свете герцогская дочь, прекрасная, как южный рассвет. Губы ее были алыми, как лепестки роз, кожа бела, как снег на вершинах Дэспера, а глаза голубы, аки морские глубины, на которые красавица смотрела каждый день в замке своего отца, а затем и брата, волосы черны, как ночь. Но не только красотой блистала юная герцогиня: графы и герцоги со всех уголков Талигойи (да, наша страна называлась тогда именно так, а не Талиг, как кличут ее ныне) приезжали спросить совета у нее и ее брата. Но был у герцогини Амелии один недостаток: была она своевольна и строптива, всем сватам от ворот поворот давала. Но Ромео, брат ее старший и единственный, не мог нарадоваться на сестру, что их отчий дом покидать не желала.
В то время в герцогстве Надор жил герцог с тремя сыновьями: старшим Аланом, средним Филиппом и младшим Ричардом. Старшие братья жили по заветам отца: не работали, развлекались да пиры закатывали. А младший, видя, во что превращается отцовский дом, что бедность уже стоит на пороге, покинул этот праздный замок и отправился на заработки. Работал он и в Эпине, и в Придде, даже в столице бывал, вместе с зодчими храмы закладывая, и, наконец, привела его судьба в Кэналлоа.
Красив благодатный край Повелителей Ветров. Море, виноградники, сады, солнце – всем этим славна земля Кэналлоа. Работал юный герцогский сын и в виноградниках, виноград под палящим солнцем собирая, и в порту, и в садах. Там его и заприметила Амелия, по саду гуляючи. Любовь часто вспыхивает незаметно, миг ее нет, а вдруг – и есть. Юная герцогиня полюбила статного трудолюбивого юношу, что, не жалуясь на жар, работал везде, где ему указывали. Сначала тайно, через подругу-служанку передавала подарки: то крынку освежающего напитка, то лишнюю гроздь винограда, а затем и решилась сама выйти к понравившемуся ей юноше. Ричард же был очарован сначала красотой, а затем и мудростью Амелии. Была она не такая, как привычные молочные сестры – тихие и смирные, а подобной южному ветру, то ласковой, а то жгучей и яростной. Могли они часами спорить о бытии, обо всем, о мире и, конечно, о любви. Сначала не хотел Ричард ломать жизнь любимой: где это видано, чтобы герцогская дочь за третьего сына замуж выходила? Но затем, поддавшись уговорам любимой, пошел к ее брату руки Амелии просить.
Выслушал Ромео просьбу внимательно, посмотрел на Амелию, что только на Ричарда смотрела, из всех присутствующих выделяя, подумал, да и отказал. Любил молодой герцог свою сестру, да и знал, что одной любовью сыт не будешь. В то время к ним как раз халиф из дружественного Халифата сватов прислал. Не любила халифа Амелия, но Ромео полагал, что полюбит, да и дружны они были трое с раннего детства. Отказал Повелитель Ветров, да чтобы сестру в искушение не вводить, выгнал юного графа со своей земли.
Горевал Ричард, горевала Амелия, но поделать в одиночку ничего не могли. И отправился тогда младший сын герцога Надора в отчий дом, братьев о помощи просить. И Амелия тоже не сидела сложа руки, как благочестивой дочери герцога положено, написала она письма халифу да кузену, о помощи умоляя. Передела письма эти она через кэцхен, подружек своих, с которыми в море вместе купаться ходила. Гневался халиф, но любил он Амелию, счастья ей желал, и решил помочь, с кузеном Ротгером переговорив.
А братья тем временем прибыли на Марикьяре. Прослышав о будущей свадьбе, прибыли туда купцы заморские, барды и трубадуры, в Алвасете с острова отправляясь. Среди них и рассчитывали затеряться братья. Да не легко это было: южане не северяне, иные они. Куда не прибивались братья, везде чужими выглядели. Не договорить Амелия заранее с кузеном, то ничего бы и не получилось у герцогских сыновей.
Нашел их Ротгер, помог приодеться, на гаийфский манер накрахмалив и накрасив (вы же все знаете, что гаийфские торговцы аки девы красные красятся да в ленты-шелка наряжаются), да и вручил брату младшему перстенек, что его сестра на среднем пальце всегда носила. Был перстенек красив, да узок. С трудом Ричард перстень любимой на мизинец надел.
Так предстали братья в караване купеческом перед герцогом Ромео. Не узнал Повелитель Ветра того, кого с месяц прогнал, да сестра его свое колечко заприметила, незаметно ночью из спаленки выскользнула, подруг-ведьм сторожить да за себя говорить оставивши. Той же ночью сбежали Амелия с Ричардом, а их сопровождать и в пути им помогать отправились старшие сыновья герцога Надора и кузен Ротгер.
На следующее утро послал Ромео слуг разбудить Амелию. Подошли слуги к спальне, а кэцхен голосом Амелии отвечают, де встала она, одевается. Вернулись слуги к герцогу, так и так сказали, одевается герцогиня. Ждет Ромео час, ждет другой, а затем и сам к сестре пошел. Постучал, а кэцхен, герцога почувствовав, врассыпную бросились, в море скрываясь. Постучал Повелитель Ветра еще раз, а в ответ тишина. Постучал в третий, а затем и дверь выломал. Смотрит: пуста спальня, только занавески на ветру колышутся. Рассвирепел, приказал искать беглянку, порт и дороги перекрыв. Да поздно: успели беглецы по дорогам в Придду въехать.
Скачут беглецы, скачут, уже лошадей первых загнали, к Талигойской Розе за помощью спеша. Но тут пыль позади показалась: погоня уже рядом. Взмолилась тогда Амелия, к ветра обращаясь:
– Четыре Ветра, что вольно по просторам гуляют, помогите нам, прошу, укройте, погоню отведите.
Пожалели ветры красавицу, дочь старого-доброго Повелителя, что некогда сберечь не смогли. Поднялся ураган, погоню останавливая. Скачут беглецы дальше. Скачут, опять погоня рядом. Взмолилась опять Амелия, к волнам реки, что только пересекли, обращаясь:
– Четыре волны, что свободно гуляют на просторе, защитите, молю.
Послушались Амелию четыре волны, взбурлила река, мосты разрушая, да броды заливая. Отстала опять погоня. Скачут беглецы дальше. Опять погоня настигает. Взмолилась в третий раз Амелия:
– Четыре молнии, что людей обогревают и защищают, молю, отведите беду.
Послушались герцогиню четыре Молнии, встали за спиной у беглецов четыре огненных стены. Опять отстала погоня. Уже совсем близко стены Кабитэлы (именно так когда-то звалась столица наша Оллария), опять дым за спиной у беглецов коромыслом. Опять молит Амелия заступников людских.
– Четыре скалы, что тверды и незыблемы, молю, защитите, укройте!
Послушались Амелию четыре Скалы, встали горным хребтом, отделяя беглецов от погони.
Наконец достигли Амелия с братьями стен дворца, опять рядом погоня. Остались братья, путь погоне пригораживая, а Ричард с любимой к Талигойской Розе-заступнице бросились, дабы обвенчали их по всем правилам, чтобы никто уже не мог разделить влюбленные сердца. Вняла королева мольбе влюбленных, помогла обвенчаться, вышли они к Ромео с погоней прибывшему, уже мужем и женой. Разгневан был Повелитель Ветров, да простил сестру. Но с тех пор больше не виделись они, а южане невзлюбили северян, их самых прекрасный цветок отнявший, а северяне – южан, что любви мешали. Так и началась вражда, а Ричард с Амелией жили счастливо, да не долго: чума унесла их в один день и час, лютовала в ту пору эта напасть а Надоре, как насланная, на иные герцогства не перебрасываясь...